Запретный мир / Forbidden World (1982)

Роджер Корман - великий герой! Без него мировой кинематограф был бы гораздо скучнее - таково мое твердое убеждение. Причем это относится не только к его режиссерской деятельности, но и в не меньшей степени к фильмам, которым он дал дорогу, выступив их продюсером.

В том числе, ему своим существованием обязан целый ряд кинолент в жанре космической фантастики, многие - с элементами ужасов. 1980-ые вообще были в некотором смысле вторым золотым веком для космооперы на экранах (первый золотой век имел место в 60-ых) - после того, как в конце 70-ых 'Звездные войны' и 'Чужой' своим успехом проложили путь, жанр, пришедший было в уныние, пережил настоящее возрождение.

Количество всяческих подражаний разной успешности и адекватности не поддавалось учету. А тут еще и видео-бум с эпохой VHS очень кстати подоспели. В общем, недостатка в малобюджетных бластерно-звездолетных поделках не было. Их качество -вопрос другой, конечно.: ) Но оценивать такие фильмы по меркам 'большого кино' в любом случае не нужно.

Данная картина - относится к многочисленной категории клонов 'Чужого', но при этом являет собой одну из лучших вариаций на тему. В первую очередь потому, что не тужится подать себя особенно серьезно, а просто развлекает зрителя всеми доступными способами, как то:

- тонны кетчупа и резиновых кишок,
- изобретательные сцены завтраков, обедов и ужинов главного монстра,
- угарные космолеты и роботы-охранники,
- симпатичные актрисы с выдающимися хм, атрибутами,
- забавные диалоги и колоритные второплановые персонажи.

Под первый фортепианный концерт Бетховена спецагент Майк Колби отбивает атаку рейдеров (почти целиком украденную из другого фильма, «Битвы за пределами звёзд»). Коридоры корабля Колби позаимствованы из «Галактики ужаса». Роджер Корман, продюсер всех трёх проектов, согласился доверить своему штатному монтажёру Аллану Холцману постановку собственного фильма, если тот за пару дней придумает сценарий первого эпизода и успеет снять его, пока декорации «Галактики ужаса» не будут разобраны. Холцман выполнил задание.
 
Как только Майк отражает нападение, его отзывают на уединённую исследовательскую станцию. Во время генетических экспериментов возникла проблема, которой без спецагента не решить. Проблема, по всей видимости, состоит в том, что две юные ассистентки страдают от нехватки секса, пока их спутники-мужчины выращивают опасных мутантов для предотвращения продовольственной катастрофы галактических масштабов. «На нашей станции так мало новых лиц!» — вожделенно повторяют ассистентки. Одна утолит плотские желания Майка в первый же вечер. Вторая соберётся сделать то же следующим утром, но греховное уединение в бане прервёт сорвавшийся с потолка мутант. Впрочем, разгуливающее по станции неуязвимое существо, пожирающее людей и превращающее их в самовоспроизводящиеся протеиновые батончики, — вовсе не повод отказаться от соблазнов и простых радостей космической жизни.

Томный взгляд Джуд Чедвик (вечерней ассистентки) и дивный голос девятнадцатилетней Доун Данлэп (ассистентки из утренней бани) украшают фильм не в меньшей степени, чем их обнажённые тела, которые Холцман демонстрирует с каким-то исступлённым, безнадёжным упрямством. Сценарий написан так, будто призван уложить максимальное количество нелепых поступков в минимальный хронометраж (фильм длится 86 минут). Гармоничнее всего смотрятся моменты, совмещающие глупости и нежности. Артист Джесси Винт, играющий Майка, интонационно напоминает сантехника из недорогой порнушки: «Вот за что я люблю свою работу!» Стоит ли упоминать, что женщины приходят на переговоры с мутантом в банных халатах после совместного купания в душе?

То, что герои ведут себя как несмышлёные дети (и всякий раз забывают надеть нижнее бельё), нисколько не мешает им сопереживать: скорее наоборот. За них боишься, как за хомячков, загнанных в угол голодным удавом. Но если хомячки хотя бы пытаются скрыться от зверя, то герои Холцмана дразнят чудовище и лезут прямиком к нему в пасть. Свет, звук и своеобразный визуальный ряд делают этот фильм превосходным выбором для сумасшедшей бессонной киновечеринки, которая призвана перерасти в оргию или, предположим, в вызов межгалактических демонов; бессмысленный сценарий для подобных нужд — не порок, а необходимость. Мелодичные синтетические композиции Сьюзен Джастин одинаково хорошо ложатся и на стоны возбуждённой Чедвик, и на истошные крики Данлэп, и на рёв инопланетных чудовищ.

Сюрреалистичную картину дополняет диковинный монтаж, который без ясной цели повторяет ключевые моменты фильма в начале и в конце. Пастиш по мотивам «Чужого» в исполнении Роджера Кормана завершается на оптимистичной ноте. Выживает героиня с самой красивой грудью. Да и за кадром всё закончилось хорошо: Аллан Холцман до сих пор снимает и монтирует документалки, а Доун Данлэп вернулась в родной Техас, живёт на ферме и выращивает страусов эму.